Basta col blog!… butto giù queste note a penna per cercare sollievo a un’ansia crescente.

Non capisco cosa mia sia successo… i colleghi con cui ho diviso per anni mogli, scrivanie, vizi e vacanze oggi mi appaiono come degli alieni… in mensa il cibo è ogni giorno più nauseante… e le sale multisensoriali, incluse le astro-acquatiche, non mi offrono neanche un millesimo del divertimento di un tempo. E poi questi attacchi d’emicrania che spesso mi costringono per ore al buio assoluto… 

Dormo poco e male e se sogno mi vedo camminare per una terra piatta e arida, incisa da solchi sottili e paralleli che fugano verso ignote architetture con pinnacoli simili a ciminiere appena visibili all’orizzonte…. in primo piano ci sono sempre due uccelli morti circondati da alcune buste di plastica e qualche lattina. Sembrano passeri, benché siano di grandezza umana: rovesciati sul dorso pennuto protendono lunghissime zampe stecchite verso un cielo iridescente senza nuvole e senza vento. Mi avvicino e scopro che tutti e due hanno il mio stesso volto e mi guardano con degli occhi fissi, da morti, finché uno dei due all’improvviso mi fa l’occhietto un paio di volte e allora mi sveglio di colpo sudato e col cuore in gola.

К черту блог. Набрасываю эти заметки от руки, пытаясь хоть немного приглушить нарастающее чувство тревоги. 

Не понимаю, что со мной происходит. Коллеги, с которыми годами делил жен, письменные столы, грехи, отпуска, теперь стали мне точно чужие. От еды в столовой всё больше тошнит. Мультисенсорные комнаты, даже астроакватические, не дают и тысячной доли того расслабления, что раньше. И наконец, эти жуткие приступы головной боли, сводящие подчас в абсолютный мрак…  

Сплю мало и плохо, а во снах вижу, как бреду по плоской и сухой земле, пропаханной тонкими параллельными бороздами до самого горизонта, где едва различимы здания, у которых наверху торчит что-то вроде труб. Каждый раз на первом плане лежат, среди пластиковых пакетов и пивных банок, две мертвые птицы. Словно воробьи, но величиной с человека, лежа навзничь, они протягивают длинные окоченелые лапы в небо, переливающееся цветами радуги, без ветерка, без единого облака. Подходя ближе, обнаруживаю, что у обеих – мое лицо; они смотрят на меня, как мертвецы, застывшими глазами; и вдруг одна из них пару раз подмигивает, – и я тут же просыпаюсь в поту, с бешено колотящимся сердцем.